Михаил, Пересвет бы воевал. Как и положено в его ситуации. А офицеры военной кафедры, при всём моём уважении, "полечить" от пацифизма никак не могут, потому что это принципиально не их уровень понимания. Офицер, даже в идеале (!) - это "кшатрий". Его дело - убивать, соблюдая установленные для него этические нормы (не нападать без причины, не добивать раненного, не издеваться над мирными людьми и т.д.). Практическая реализация пацифизма - задача для уровня "брахманов". Для этого надо находиться на качественно иной ступени понимания всего на свете. "Кшатриям" это тоже доступно, но очень сложным образом. Обычно, к отрицанию насилия как принципа взаимодействия приходят воины, нахлебавшиеся крови (своей и чужой) до полного отвращения, свидетели и участники бессмысленных мясорубок. Либо помогает война с равным противником - изнуряющая и нескончаемая, когда на практике приходит понимание, что силой решить ничего не удастся, и нужно искать более перспективные подходы. Но в любом случае, чтобы обрести это понимание, воин должен пройти через сущий ад и не потерять любви к жизни. А это редкая способность. Поэтому рассуждения офицеров, не переживших метанойю - слом сознания и крушение всех прежних жизненных устоев, едва ли имеет смысл принимать всерьёз. Один из базовых принципов старейшей японской боевой школы гласит: "Искусство войны есть искусство мира, и все мужчины должны знать искусство мира". Это игра слов: "Хэйхо", написанное разными иероглифами, означает и "искусство войны", и "искусство мира", звучит одинаково. Намёк на положение Махаяны о тождестве сансары и нирваны... В этой школе фактически тренируют искусство убивать человека, но закономерным результатом становится личное бережное и трепетное отношение к Жизни во всех её проявлениях и деятельное ненасилие.